Приход к вере.

– Кто такой Антон Макарский? Как бы ты сам себя охарактеризовал?

Антон: даже не знаю… Наверное, один из людей, актёров, семейных, смеющихся, плачущих, ошибающихся, ныне живущих… Но главное – дерзающих произносить: «Отче наш».

– Как изменился Антон Макарский после прихода к вере?

Антон: Трудно самому судить о себе. Может, я стал более понимающим чужие слабости и проступки, потому что сам многократно ошибался, и частенько продолжаю совершать нелицеприятные действия в настоящем времени.

– Обычно люди, в начале своего пути к Церкови (неофиты), совершают много глупостей. Расскажите, о чём ты жалеешь или считаешь смешным в период своего воцерковления?

Антон: Да, и у меня был такой период. Может, даже ещё и не прошёл до конца. Больше всего от моей "горячей веры" пострадали наши родственники старшего поколения. Уж очень активно я пытался затащить их силой в Царствие Божие. Но надо отдать должное, многие отнеслись к этому непростому периоду с любовью, терпением и мудростью, особенно мама и дедуля. Мама, кстати, впоследствии крестилась, а с дедулей споры идут до сих пор, правда, не такие ожесточённые и совсем в другой "тональности".

– Что в церковном уставе (своде правил) оказалось для вас наиболее тяжёлым или неудобным, что потребовало больших усилий?

Антон: Пост. Кстати, раньше он давался намного легче! Я с удивлением слушал откровения воцерковлённых друзей, что вот, мол, опять оступился... Мне казалось, что всё просто, принял решение  – держись! Что значит какие-то там соблазны и искушения?! Первый в своей жизни Великий пост "по букве" был исполнен от и до! Правда, за ним последовало такое, о чём я даже рассказывать не буду. И с каждым годом становилось всё труднее и труднее. Сейчас я превратился в того самого человека, который своим близким друзьям в порыве откровения часто рассказывает, что вот, мол, снова "упал"...

– В любом долгосрочном деле, в том числе в духовной жизни (как и семейной) происходят кризисы, которые, возможно, ведут к обновлению веры? Были ли у вас такие?

Антон: Пока не припомню. Были разочарования в некоторых людях, священниках, в системе, в самом себе… Но чтобы в вере? Нет. Мне нечем заменить это пространство в моей душе. Чтобы это понять, надо просто взять в руки Евангелие. Ничего выше, чище и, простите за жаргон, круче я не знаю. Везде, кроме Христа, я вижу, образно выражаясь, потолок. А вся моя жизнь – поиск настоящей и бесконечной Любви, вектор стремления которой я и нашёл.

 –  Почему в Церкви на проповедях часто противопоставляют праведной жизни деньги, развлечения, красоту, успех? Разве это все не дар Бога человеку? По вашему опыту, это уводит человека от Бога, никак не помогает к Нему прийти или, напротив, сближает нас с Творцом?

Виктория: Разве среди некрасивых, бедных, не умеющих радоваться жизни, несостоявшихся ни в чем людей повсюду лишь одни праведники? Конечно же, нет. Приводит что-то или уводит от Бога, решается только тем, как мы используем все эти дары. По плодам нашей деятельности нас и узнают. Ведь мы сотворцы! Когда я об этом думаю, у меня полный восторг в душе! У каждого из нас, без исключений, есть такая возможность, такое чудо от Бога – совместное с Ним творчество. Как можно унывать, зная об этом? Все, что делается во славу Божию, сближает нас с Творцом. А духовных проблем у бедных не меньше, чем у богатых. Говорят, что человека меняют деньги. Думаю, это неправда. Просто большие средства выявляют наше настоящее отношение и к деньгам, и к людям, и к Богу.

Антон: В том же Евангелии есть много притч и о бедных, и о богатых, которые в зависимости от ситуации предстают в совершенно разном свете. Каждому даётся то, что будет ему максимально полезно. А вот то, как мы к этому отнесёмся и распорядимся этими дарами, полностью зависит от нас.

–  Как совместить сокрушение о своих грехах и сохранить чувство собственного достоинства? Так, чтобы сокрушение и смирение не стали причиной низкой самооценки, соответственно, причиной неудач в профессиональной деятельности, творчестве, причиной уныния, в конце концов?

Антон: Не вижу здесь никакого противоречия. Низкая самооценка помогает мне в том, чтобы прилагать максимальные усилия в развитии того или иного направления. Если я буду думать, что максимально хорош и достиг высшей точки мастерства – это означает творческую смерть. Мой подход таков: хорошо и нормально – даже не стоит на это обращать внимание, а вот то, что плохо или не получается – работать над этим с полной отдачей! А уж недостатков и ошибок в своей работе, да и в себе самом, я знаю немало. Мой прогресс происходит только по этой схеме.

Виктория: Не надо слишком серьезно к себе относиться, что с нас, с людей взять? Про нас все уже давно написано в Евангелие. Все диагнозы. Чтобы почувствовать вкус счастья, нельзя зацикливаться на себе и желательно раз и навсегда понять, что ты не один с момента рождения ощущаешь себя пупом земли, и не единственный грешник в этом мире, а один из миллионов бедолаг, таких же зацикленных на себе и грешных.

На этом основании всех жалеть, а не грехами меряться. Свят только Бог, и Он дал нам, людям, возможность совместного творчества! Надо понять, перед началом любого дела, что без Бога все равно ничего путного не выйдет. А иллюзия успеха, которую ненадолго может дать лукавый, развеется, как мираж! Вот этому и надо в первую очередь научить ребенка: даже и не думать начинать что-то делать без Бога. А с Ним ничего не страшно, и я прошу у него искреннего желания и возможности грешить поменьше, а за каждое проявление доброты в сердце или какого-либо таланта учусь не забывать Его благодарить.  И вот это стремление к тому, чтобы научиться любить Бога, по образу которого и я создана – это и есть наше достоинство. Возлюбив этот образ, хочется образовываться.

Кстати, часто причиной неудач в профессиональной деятельности становится  наша гипертрофированная гордыня. А что обо мне скажут?.. А вдруг сделаю что-нибудь не так и буду выглядеть смешно... Это и есть момент истины! Не надейся только на себя. Не повернулся к Богу вовремя – боишься и унываешь. А когда с Богом, кого испугаюсь? Дерзай, твори! Не зарывай таланты.

– Что в Церкви помогает Вам, как женщине, в вашей духовной жизни? Подавляющее число примеров, за редким исключением, в Ветхом Завете – это истории о мужчин, в Новом историй о женщинах, наверное, чуть больше, но потом в Деяниях апостолов снова не остается практически никаких упоминаний о женщинах. С кем себя ассоциировать? Где находить ответы на духовные женские вопросы? Или они вообще не отличаются от мужских?

Виктория: Женщине, на мой взгляд, проще в духовной жизни. Нам гораздо легче дается любовь, чем мужчинам. Родила, взяла ребенка на руки, и сразу появился личный опыт понимания бессмертия души.  Ну, и кто мне теперь докажет, что существует смерть? Нет ее! Мать так любит, что ощущает физически, что смерти нет, а есть такая любовь, о которой и словами не расскажешь. Вечная! Наверное, поэтому и говорят, что женщина чадородием спасается. Да и святых среди женщин очень много. Прочитав про то, какой была Богородица, мне всегда ставится стыдно, когда появляется осознание, насколько я далека от этого образа кротости и чистоты. Но уныния нет. Есть понимание, что с Богом все возможно.

– Очень мало примеров святых, которые не были монахами, епископами, а были женатыми. Еще меньше таковых среди женщин? Путь к святости в замужестве возможен? Может быть, он даже труднее, чем когда отказываешься от всего и посвящаешь себя Богу? Как посвятить себя Богу в семье?

Виктория: Неважно, куда тебя поставил Бог. Важно, служишь ты Ему или нет.

Антон: А я сразу вспомнил о поучении преподобного Антония от сапожника: «Ты, Антоний, еще не вошел в меру сапожника, живущего в Александрии!». Чем не пример святости в миру в житии Святого?

Чудеса и паломничества

– В вашей жизни происходило что-то такое, что вы могли бы назвать чудом (не считая, детей)?

Виктория: Помните, с какой формулировкой долго отказывались канонизировать Серафима Саровского? "Слишком много чудес". Людей неверующих и сомневающихся очень много даже среди наших воцерковленных братьев и сестер. Поэтому я стараюсь делиться постоянно происходящими со мной чудесами крайне редко, и только с теми, кто понимает, что это и есть та самая настоящая реальность, которую Господь осторожно приоткрывает нам тогда, когда мы верим.

Антон: Я в последнее время очень люблю слушать научные лекции. Видимо, коронавирус спровоцировал желание узнать о физиологии человека больше.  Когда ведущие специалисты рассказывают о последних достижениях в мире биологии или, скажем, астрономии, у меня захватывает дух от ощущения близости самого настоящего чуда, коим является каждая клетка нашего тела!

– Часто новоначальные, приходя в Церковь, ищут чуда (как и те, кто приходил ко Христу во время Его земной проповеди), не находят его и разочаровываются? По-вашему, они недостаточно верят, у них неправильное понимание чуда? Как говорить/свидетельствовать о чудесах, чтобы это не стало соблазном для других?

Антон: Кто ищет – тот всегда найдет. Как я уже говорил, чудеса повсюду. Главное, для чего?..

Виктория: Самое большое чудо, которое может с нами произойти – это наше внутреннее изменение, наше преображение. А мы упираемся, не хотим меняться, и даже виденное чудо ничего не изменит в нашей жизни, пока не возненавидим в себе этот «промах» – именно так переводится слово «грех» с греческого. Каждый понимает, что жизнь проходит мимо, все делается как-то «мимо», но измениться самостоятельно мы не можем, потому что слишком сильно наши страсти схватили нас за горло. Осуждаем, завидуем, жрём чрезмерно, пьем, курим, мстим, обижаемся, раздражаемся. И что изменится, если перед нашим взором появится Архангел Михаил? Испугаемся, наверное, потому что для благодати места в сердце не найдется. Оно у нас обидами, тщеславием и гордыней заполнено. Когда начинаешь понимать, что для счастья мы не оставили места в нашем сердце, что каждая наша минута наполнена суетой и чем-то лишним, не тем, чем душе на самом деле хотелось бы быть наполненной, вот когда начинаешь тосковать по благодати – это уже хороший симптом. Не сразу, а потихонечку, по капельке надо постараться учиться оставлять в сердце меньше места греху и больше места для благодати. А как это будет выглядеть на практичке? Мне помогает следить за своими реакциями. Именно они очень важны. Ведь на одни и те же вещи можно отреагировать по-разному, и из этих реакций и складывается наполнение нашей души. Например, утро, дождь, серость. Реакция: «Ой, блииин... Да что ж такое? Когда же погода наладится?» И все, капелька негатива наполнила сердце. Или: «Слава Богу, осень! Какие красивые облака, какая свежесть от дождя!»  Еще пример: ребенок роняет на пол тарелку с кашей  – вдребезги.  По всей кухне валяются осколки, кашей испачкала все вокруг. Реакция: «Тудыть-растудыть! Ты что, не видишь, что делаешь? Ты зачем кашу на пол уронил? У меня что, работы мало по дому, так ты решил прибавил? Или отсюда, быстро"! Или: «Ничего страшного, счастье мое! Когда б еще полы помыли! Будь осторожнее, не поранься, любовь моя. Сейчас вместе уберем и я тебе еще кашу сварю!» В общем свои реакции можно выбирать. Это и есть жизнь. Либо позитивная, либо негативная.

– Вы работали над проектом “Святыни России”. Какой город или место произвело на вас самое сильное впечатление? Работа над этим проектом помогла другими глазами взглянуть на Россию?

Виктория: Нетленные мощи Александра Свирского в Ленинградской области – это взлом человеческих мыслительных шаблонов. Ни один ученый в мире не может понять это чудо, и никакие советские исследования с пристрастием так и не смогли объяснить, почему в течении лет тело святого остается нетленным и постоянно мироточит. Уже в монтажке, на огромном экране мы увеличили кадры съемок и с благоговением наблюдали, как из пор руки святого сочатся капельки нереально благоухающего мира. Всем советую там побывать! «Только денег не просите! А так – всё,  что угодно, святой всем помогает!»  – сказал нам монах.

Антон: Конечно, Псково-Печерский монастырь! Побывать в тех местах, о которых читал раньше в книге архимандрита Тихона Шевкунова "Несвятые святые" – незабываемая радость!

– Почему паломничества (как и чудеса) могут восприниматься верующими, как магический ритуал, совершение действия, от которого ждешь определенное вознаграждение (исцеление, получение просимого)? Были ли в вашей жизни или жизни тех, кого вы знаете лично, примеры таких разочарований? Был ли у вас переход от так называемого обрядоверия к вере? Может быть, это непрерывная работа в жизни христианина?

Виктория: Христианин учится до конца жизни. Православие – это наука, у которой нет предела. Но на некоторых этапах этой школы, нам, немощным, очень нужна какая-то «зацепочка», свой личный опыт встречи со Христом. А почему же этого не может быть в простых земных нуждах, когда Господь помогает нам в этом унылом житии исполниться тому, что мы просим. Если это полезно, Господь даёт нам всё! У Него всего в избытке, Ему ничего не жалко. Другое дело, что мы часто просим, не зная, что нам действительно нужно для счастья, и поэтому просимое не получаем. Потому что Бог никогда не ошибается, в отличие от нас, и не дает нам то, что помешает нашему спасению. У меня лично никогда не было претензий к Богу, если не исполнялись мои «хотелки», я безусловно верю в Его любовь ко мне, и очень счастлива от этого знания. Думаю, люди просто не знают о том, что Бог нас очень любит и дает нам гораздо больше, чем то, о чем мы просим. Просто мы не хотим брать. Как евреи, которые жаждали власти в этом мире, а когда пришедший в мир воплотившийся Господь предложил им формулу земного счастья и сказал: «Радуйтесь! Любите друг друга!», они отказались это брать, и, глядя на небо предъявили Господу претензию: «Кого ты прислал? Нам это не подходит!»

– Зачем нужны паломничества к святым местам, если можно просто ходить в ближайший храм, молиться, участвовать в Таинствах?

Антон: Мне кажется, чтобы вырваться из обыденности, ежедневной привычной суеты,  побыть в компании единомышленников в одном духе. И, конечно же, воодушевиться подвигами того святого, в гости к которому отправляются.

Виктория: По своему опыту точно знаю, что Святые места укрепляют не только наш слабый дух, но и тело. А здоровое тело позволяет при правильном использовании гораздо продуктивнее служить Богу. И потом, такие поездки очень развивают, открывают что-то новое. В наше время путешествовать гораздо проще, чем раньше, и если есть возможность, почему бы не помолиться у Годеновского Креста, или не ощутить чудесное исцеляющее воздействие на организм на уникальном Святом источнике в Савватиевой пустыни?

Семья и духовник.

– Были ли у вас моменты, когда вы пытались полностью выполнять предписания духовника, решать с его помощью семейные разногласия? Стоит ли впускать священника в семейную жизнь или это должно оставаться только между супругами?

Виктория: Духовник может посоветовать, но не может приказывать. Даже Бог с уважением относится к нашей свободной воле, и, если только ты не дал обет послушания в монашестве, имеешь полное право, выслушав совет, поступить так, как считаешь нужным. Святое Таинство супружества  – это тайна, которая никого не касается. Никто не имеет права вмешиваться в супружескую жизнь, если супруги сами не попросят духовной помощи.

Антон: Духовник и священник, которому мы исповедуемся и иногда просим духовного наставления – разные вещи. Кстати, в наше время духовником может быть и любимый святой, с творениями которого можно сверять свою жизнь. И, не перестану этого повторять, Евангелие  –духовное мерило нашей души.

– Как вы относитесь к «консервативному православию» с ориентиром на Домострой, жесткую иерархию в семье, суровый аскетичный быт? Такой вариант православия активно продвигают некоторые популярные священники, опираясь на послания апостола Павла).

Антон: Это невозможно. Наше время с технологиями, удобствами и комфортом – совершенно иное. Мужские и женские обязанности почти полностью нивелируются, и как следствие, идёт утрата превалирующих гендерных различий. Но помнить и стремится к тому, чтобы оставаться мужчиной и женщиной, крайне необходимо!

Виктория: Возвращение к Домострою должно звучать не устрашающе, а как мечта о нормальной жизни. Это мое мнение. Быть верной женой, любящей многодетной матерью, хозяйкой огромного дома и сада, за надежным мужем, рожать детей-помощников, передавая им знания о жизни – это царская участь для женщины, а то, как сейчас живут миллионы одиноких женщин без мужчин, вы и сами видите. В наше время это большая редкость – встретить такого мужчину, чтобы женщина могла себе позволить такую роскошь, как жизнь по устоям домостроя.  Сейчас люди несчастные, они покинули земли и хозяйство, живут в депрессиях, на нелюбимых работах, тихо спиваются, лежа перед телеком. Женщина в маленьких городских клетушках  вынуждена постоянно выковыривать из себя детей, делая аборты, практически исчезает институт семьи. Понятно, что надо как-то менять ситуацию, все устали, понимают, что не может одинокая мать с разными, приходящими вместо папы дядями, вырастить сына или дочь.

– Как семейным людям при всех их заботах находить время на духовную жизнь? Расскажите о практике вашей духовной жизни в повседневности?

Виктория: Духовная жизнь –  она должна быть в каждом взгляде и вздохе, в каждой мысли и поступке. А не только тогда, когда берешь молитвослов в руки. Жизнь христианина априори должна быть духовной во всех ее проявлениях. Это только обед бывает по расписанию. А духовная жизнь определяет каждое мгновение нашей земной жизни, которая, по сути –пожизненная война за наши души. Однажды я спросила нашего знакомого монаха: «Батюшка, да что же это такое! Вот только какую-то гадость в себе исправлю, так сразу что-то другое вылезает... Когда же это кончится?» Ответ меня развеселил и поставил все на свои места в моей блондинистой голове: «Викуня, еще 40 дней после смерти будет продолжаться эта война за твою душу. И самое интересное, даже если ты все в себе исправишь и полностью очистишься, имей в виду, что в самый последний момент перед входом в рай к тебе явится лукавый бес в образе Ангела и скажет: «Какая же ты умница! Молодец!». И вот, Викуня, если ты в это поверишь – всё, конец, сразу в ад! Гордыня. Первый смертный грех». Вся наша надежда только на милосердие Божие, нам нужно научиться жить в этом мире по отношению друг к другу так, как заповедал нам Христос: «Радуйтесь и Любите друг друга!».

– Вы с Антоном в разных интервью не раз рассказывали, что смогли иметь детей только благодаря милости Божией. Что бы вы посоветовали женщинам, которые не могут забеременеть? Как переживать период, когда ты не знаешь, получится ли родить ребенка или это никогда не будет возможным?

Виктория: Если Бог не дает детей, на то есть причина. Мой личный опыт такой. Ни одна из женщин (а многим, писавшим мне, было больше 40 лет), которая просила у меня телефон врача по бесплодию, так до врача и не доехала, все они забеременели сами. Я попросила их спросить у мам и бабушек, сколько они сделали абортов. Спросите, напишите мне, сколько убито в вашей семье детей. Ответы были примерно такие: бабушка сделала 10-15 абортов, мама – всегда меньше, уже 3-7. А на дочери род прекратил свое существование. А что теперь делать? Попросить у Бога прощения, начать регулярно участвовать в Святых Таинствах, молить простить ваш род и дать вам ребенка, который будет служить Ему.

«Вот и думай», как говорил наш друг разведчик, Царство ему Небесное.

Антон: А вообще, и не только женщинам, а всем нам хочется пожелать чаще вспоминать слова Спасителя: «Ищите же прежде Царства Божия и правды Его, и это все приложится вам!». Ещё мне очень нравятся слова, сказанные в гонениях перед смертью святым четвёртого века, Иоанном Златоустом: «Слава Богу за всё!». За всё, а не только за то, что нас устраивает или хочется, понимаете? Потому что Бог есть любовь, и в отличие от нас, Он никогда не предаст.