Макарские: семейное трио 27.05.2013

Известные певица и актер раскрывают для читателей «Вестимо» свою формулу семейного счастья и рассказывают о том, как им живется на Земле обетованной.

Автор: Денис Ахромеев

Антон и Виктория Макарские долгих 13 лет совместной супружеской жизни вымаливали у Господа ребенка. Когда они уже потеряли всякую надежду, то серьезно задумались об усыновлении, наводили справки о детдомах. Супруги непременно хотели взять несколько деток, чтобы не разлучать, к примеру, братиков и сестричек. Но чудо-таки свершилось – Вика забеременела без всяких врачебных вмешательств! «Сейчас я смотрю на свою румяную голубоглазую Машу и испытываю от этого такую грандиозную радость, что нет в человеческом языке слов, чтобы ее описать!» – первое, что сообщила нам счастливейшая мама, когда мы позвонили ей в Израиль, где супруги проводят почти все время после рождения дочери.

Вестимо: Маша больше мамина или папина дочка?
Вика Макарская: Родилась как две капли воды похожая на Антошу в детстве, только с сине-голубыми глазками, сейчас вроде вылитая я, но волосы менялись уже три раза. Появилась на свет с черными кудряшками, через два месяца стала рыженькой, сейчас стремительно превращается в блондинку. Антон утверждает, что мимика дочки – точь-в-точь его, артистическая. Особенно когда она, чему-то удивляясь, складывает домиком свои белые бровки. И Антоха, глядя на это, говорит: «А вот теперь попробуй-ка не полюби это выражение лица!» Маша очень послушная, не капризная. Антон в своих интервью называет дочку «позитивной девушкой». И действительно, у Марии Антоновны все по существу. Что надо – поесть, поменять памперс дает понять без плача. Какими-то такими звуками забавными. Мы это в шутку называем «крякает». Еще наша Маша очень любит людей и общение. Не иначе родительские гены берут свое! Она обожает, когда вокруг толпа и все обращают на нее внимание. Лепечет без умолку! Главное слово «мама» уже произнесла, еще научилась говорить «не наю» (не знаю). У нас есть игра смешная со словами: «Кто снял носочки с Маши? – Не знаю! – Как не знаю? – Так не знаю! – А кто знает?» И дочка весело смеется и подхватывает: «Не наю!»

В.: Не газетная ли утка мистическая история, связанная с ее именем?
В. М.: Это чистая правда! Будущая дочь мне приснилась, когда мы только-только познакомились с Антоном. Красивая девочка с ярко-синими глазами подошла ко мне и очень серьезно попросила назвать ее Марией. Я каким-то неведомым чувством осознала, что это моя собственная дочь. Антон в это время спал рядом. Мой сон показался мне таким явным, он настолько меня ошеломил, что я разбудила Антона и спросила, как мы назовем будущую дочку. «Машей», – буркнул он спросонья, почему-то ничуть не удивившись, и снова уснул. Но и на этом мистика не кончается. Позже я узнала от свекрови, что, когда она ходила беременная, все ждали Машу и так и называли ее животик. Но родился Антоша! Так что с именем вопросов даже не возникало.

В.: С появлением Маши у вас, наверное, сильно изменились творческие планы? Вы с малышкой в Израиле теперь неотлучно?
В. М.: Как только Маша немного окрепла, мы хотели лететь домой, в Россию. Но выяснилось, что все прививки, медицинские обследования в Израиле регулярны и их нельзя пропускать. Питание, к которому Маша привыкла, в России невозможно заказать даже через Интернет. И вскрылось множество других обстоятельств, не позволяющих нам сейчас вернуться на родину. Как минимум до тех пор, пока Машеньке не исполнится годик. Но наша творческая жизнь идет своим чередом. Единственное, я была вынуждена отложить запись сольного альбома в США, для которого до рождения Маши свела две композиции. Зато на наши с Антоном совместные гастроли по Израилю мы взяли Машу уже на 11-й день после родов. И с огромным облегчением поняли, что нисколько не утомляем такой обычной для нас, артистов, разъездной жизнью нашу малышку. Она спокойно ведет себя в машине и самолете, спит за кулисами (в основном на руках у моей сестры Моники, которая ради таких случаев приезжает понянчиться с племянницей из Минска), когда мама с папой поют на сцене. И просыпается, как только становится тихо.

В.: Как обустроились на Земле обетованной? Трудно ли было вдали от родины?
В. М.: А я и не разделяю Россию и Святую землю, настолько они духовно близки, можно сказать, единое целое. Да и неизвестно, кого здесь сейчас больше – русских или евреев. По- всюду родная речь, коренные израильтяне в массовом порядке учат русский язык, и можно предположить, что через какое-то время он станет в Израиле вторым государственным. Конечно, есть и отличия между нашими странами. Не скажу, что в России не ценят женщин, но здесь их боготворят, особенно беременных. И конечно же, детей. Когда я ходила по улицам Иерусалима в ожидании появления на свет своей Машеньки, чуть ли не каждый встречный восклицал: «Мазл тов!» Это примерно значит «Чтобы счастье пришло в ваш дом!». Для израильтян ребенок – благодать Божья! Здесь ведь даже нет детских домов. Если родители ребенка, не дай Господи, умирают или погибают (чтобы бросить свое дитя – фантастический случай!), из желающих усыновить его немедленно выстраиваются очереди из тысяч семей. А девочек тут воспитывают так, что с самого нежного возраста они уже знают: беременность – это лучшее, что с ними может произойти в жизни. В России, как известно, больше невест, чем женихов, а в Израиле ситуация прямо противоположная. Однажды по совету врачей, чтоб в жару не отекали руки, я сняла обручальное кольцо. И не успела выйти на улицу, как ко мне начали свататься. «А вас не смущает, что мне скоро рожать?» – попыталась я «отбить атаку». На что получила встречное предложение: «Вы замечательная, а у ребеночка будет папа!»

В.: Где вы поселились после того, как увезли Машеньку из роддома?
В. М.: Мы переехали в Тель-Авив, сняли квартиру в большом 8-этажном доме на берегу моря. На него открывается шикарный вид с балкона и еще на святые камни древнего Яффо, куда издавна приплывали паломники из России. Здесь в буквальном смысле красота и благодать. И опять к вопросу о числе русских в Израиле. У нас в доме две семьи – выходцы из России. С одной сложились необычайно дружеские отношения. Отец, мать, три дочери. Он – бывший офицер, 25 лет назад эмигрировавший с семьей в Израиль, сейчас – ведущий инженер местного луна-парка. Очень милые, дружелюбные люди, с удовольствием занимаются с Машенькой. Забавно, что они долгое время даже не подозревали о нашей с Антоном популярности. И вот однажды Илья к нам заходит, пристально и подозрительно долго на меня смотрит и говорит: «Вик, а может такое быть, что ты сейчас по телевизору интервью даешь на Первом канале?» Так нас и «рассекретили».

В.: Вашему трио есть куда возвращаться в России?
В. М.: В Москве мы жить не хотим из-за ее загазованности и пробок. Нашу квартиру в центре города мы давно превратили в офис, который теперь наши друзья, священники и монахи, в шутку называют «Макарское подворье». У нас останавливаются батюшки со всего мира, и в квартире-офисе чувствуется необыкновенная благодать! Совсем недавно по договору долевого строительства мы приобрели квартиру в нашем излюбленном месте – подмосковном Сергиевом Посаде.

В.: Вы с Антоном – пример яркой, крепкой и счастливой пары в российском шоу-бизнесе. Озвучите формулу счастья?
В. М.: Наверное, лучше всего об этом в одном из интервью сказал Антон. Формула проста – искренне любить. Любовь – абсолютно жертвенное чувство, и чем больше ты делаешь для человека, тем сильнее его любишь. От себя поделюсь вот каким рецептом. Женщины, будьте мудрее! Мужчин нельзя пилить и ругать. Надо хвалить, и тогда у них вырастают крылья. И любой самый пропащий мужичок готов стать героем и настоящим мужиком, если его уважают и любят. Я очень благодарна своей бабушке и прабабушке, которые воспи- тали меня очень правильно по отношению к мужчине. Муж – любимый, главный, независимо от того, сколько он зарабатывает, с ним интересно и с ним нельзя разводиться. Не должно даже мысли быть о разводе. В мужчине вообще можно убить все задатки, если его постоянно пилить. Когда мы с Антоном встретились, он зарабатывал копейки, но за три года безденежья не услышал от меня ни единого упрека.

В.: Расскажите, какие супруги Макарские в быту. Кто в доме хозяин?
В. М.: Все по настроению. Хочу – готовлю, хочу – не готовлю. Антон вообще не любит, когда я при нем занимаюсь стряпней, считает, что время, проведенное вместе, гораздо важнее обеда. Еще никогда не позволяет мне выносить мусор и стирать его носки. В остальном мы все делаем вместе и по мере надобности. Домработницы у нас нет и не предвидится. Потому что Антон терпеть не может, когда в доме посторонние люди. И жуть как не любит, когда дотрагиваются до его вещей. Я как-то раз попробовала схитрить и пригласила профессиональную уборщицу помыть окна и все поверхности в доме. И попросила не притрагиваться к вещам, вытирая пыль, – Антон всегда заметит, если его бритву передвинули хотя бы на сантиметр. Женщина все прекрасно сделала, чистота, красота. Антон приходит и с порога спрашивает: «Кто у нас был?» И тут я понимаю, что забыла про абсолютный нюх Антона. Как у служебной собаки! Он просто почувствовал запах другого человека в доме, и мне так влетело потом за самоуправство, что лучше бы я сама все тогда перемыла. Тем более что очень люблю сама убираться в доме.